Попутчица. Рассказы о жизни, которые согревают - Страница 56

– Конечно, если попробовал. Я вот завтра всем рассказывать буду, как чуть не победил.

– Вот. В этот раз расскажешь, как чуть не победил. А потом будешь рассказывать, как победил. Потому что у тебя растет опыт и мастерство.

– Мам, как вот ты так можешь сделать, что я в итоге начинаю почти радоваться, что проиграл?

– Дань, радоваться надо не тому, что проиграл, а что была возможность играть! И еще будет. И рано или поздно одна игра обязательно закончится твоей победой. И тогда я подойду к тебе, и знаешь, что скажу?

– Что?

– О, одну очень любимую мной фразу… Я ее постоянно папе говорю, а он злится. А звучит она так: я же говорила!

Шляпка

У моего дома есть сетевая бургерная, я туда за кофе гоняю. Там нормальный такой, вкусный вполне. Мы сейчас без кофемашины живем, а для человека с хроническим недосыпом это тяжело.

На улице сегодня дубак. Я купила еды в магазине, пробегаю мимо бургерной, покупаю кофе. Большой стакан. И иду – смакую. Для кофемана со стажем первый глоток нормального кофе в 16:00 – это маленький кулинарный оргазм.

Спускаюсь в подземный переход. Там, в уголке, свернувшись калачиком, сидит женщина. Явно без определенного места жительства. Лохматая, грязная, немного пьяненькая.

У нее на ногах странные такие конструкции. Типа пакетов из «Пятерочки», намотанных поверх валенок. Может, так теплее? На голове смешная шляпка-беретка с пипкой, она в ней немножко на желудя похожа, из-под шляпки которого торчат волосы, похожие на сухое сено. Она выглядит как… осенняя поделка первоклассника в школу.

У меня сжимается сердце. Наверное, Шляпка грелась в метро, но ее выгнали. А куда ей идти? Я, например, иду домой, к детям, в теплую квартиру. Там есть батарея. И ванная. Я могу помыться, когда захочу, и поменять белье. Мы и не задумываемся, какое это счастье.

И вообще, утром я чистила зубы мятной пастой и ела вкусную запеканку на завтрак. Горячую. И на ногах у меня – теплые носки. И сапоги, недырявые, в снежинку. И я очень счастливый человек, потому что в руках у меня – большой стакан с остывающим вкусным кофе…

Я замираю напротив женщины. На стакане – следы моей помады. Я пытаюсь вытереть, но только размазываю. Она уже просекла, что я не пройду мимо, смотрит с надеждой.

– Хотите кофе? – спрашиваю я Шляпку.

– Я кофе не пила… не знаю… год, наверное… Даже вкус забыла.

– Тут на крышечке следы моей помады… Можно снять ее, эту крышку, и пить просто…

– Девушка, я ем просроченные продукты из помойки. Что мне до помады?

– Ну, простите…

Я протягиваю ей свой стакан. Она берет его двумя руками. На руках – разные перчатки. Берет, делает глоток и замирает от восторга. Наверное, в прошлой жизни она была кофеманом. И это первый глоток за год. На ее лице разлито такое счастье, что меня это смущает. Она возвращает мне стакан. Мол, теперь ты пей. У меня на лице недоумение. Она подмигивает, мол, шучу. Мы смеемся.

– Спасибо вам, девушка, – с чувством говорит женщина.

– Да, тут вкусный кофе…

– Я не про кофе…

Я замолкаю. Понимаю, о чем она.

...

Всем холодно, все спешат греться. Проходят мимо Шляпки к своим батареям и ванным комнатам. Все бегут мимо, пока она наматывает грязный пакет из «Пятерочки» на ноги. Для тепла.

Люди не любят маргиналов. Думают, что они сами виноваты в своей участи. И пахнут плохо, и пьют, и вообще.

Я не знаю, может, Шляпка – ужасный человек, который пропил всю свою судьбу и заслуживает такой участи, как бездомная жизнь. Но разве я судья? Может, она выпила потому, что это ее единственный способ согреться и не броситься под поезд. Кто я такая, чтобы решать и осуждать? Она же живая, ей холодно.

– Чем я еще могу вам помочь?

Шляпка смотрит на меня пытливо, будто проверяет на прочность.

– Не давайте мне денег. Я слабая, я пропью. Но мне нужно доехать до Курсача. Там свои, не дадут сдохнуть. Я прошу эту бабу, которая в метро на пропуске, ну, пусти. Мне ж тока доехать. А она полиционеров вызывает… Вот жалко, что ли?

– Это ее работа, – говорю я. – Идемте, я вас проведу. У меня есть карточка.

Мы со Шляпкой входим в метро, и я прикладываю карту к турникету. Она проходит внутрь, подходит к женщине, которая сидит на пропуске в стеклянной будке, и говорит ей:

– Мир не без добрых людей. А ты говорила: «Кому ты нужна!» Я-то никому, а совесть всем нужна. Поэтому нашлась девушка и не пожалела мне поездку. А ты… баба! Ваше здоровье! – говорит Шляпка метроженщине и с жестом «чин-чин» приподнимает стакан и делает глоток кофе, щурясь от счастья, а потом, кокетливо цокая пакетами, спускается по вестибюлю к поездам. Метроженщина переводит на меня хмурый взгляд.

– С Рождеством, – смущенно лопочу я и ретируюсь.

Иду домой пить растворимый кофе, ибо возвращаться – плохая примета. Сегодня меня взбодрил не кофе, а глоток добра и чужой восторг по этому поводу.

И вообще я девушка! Все слышали? Не баба, а де-вуш-ка…

Эмоции

Вчера, когда уже стемнело, сын, заряженный энергией детства и тарелкой макарон с сыром, вдруг запросился гулять.

Уставший муж великодушно оделся в спортивное, посадил довольного сына на багажник своего велика, оборудованного катафотами, и увез в ночь. На зеркале в прихожей – забытые телефон и бумажник мужа. Спустя пару часов возвращаются мои гуляки с букетом цветов.

– Мам, это тебе! И сестренке! – радостно комментирует сын.

– Спасииибо, – целую обоих и уточняю, кивая на забытый бумажник мужа. – А как вы купили цветы без денег?